Шоу Путина | The Economist
17 мая 2022
W ВЛАДИМИР ПУТИН был впервые избран президентом России в 2000 году, он мало изменился на посту, унаследованном от Бориса Ельцина. Однако, по словам одного посетителя, вместо ручки на столе Путин положил пульт от телевизора. Новый президент будет помешан на средствах массовой информации, до конца своих дней просматривая репортажи о себе. Одним из его первых шагов было взятие под контроль Кремля телевизионных сетей страны, в том числе НТВ , независимый канал, принадлежащий олигархам, который подкалывал нового президента нелестными изображениями его в образе карлика в сатирическом шоу под названием Куклы , или Марионетки.
После более чем двух десятилетий пребывания у власти г-н Путин сегодня является кукловодом. Государство контролирует телеканалы, газеты и радиостанции страны. Кремль дает редакторам и продюсерам методички или указания, что и как освещать. По мере того, как молодая аудитория переходит в онлайн, Кремль стремится контролировать разговор там, опираясь на социальные сети и агрегаторы новостей, блокируя или подрывая несовместимые цифровые СМИ и наводняя популярные платформы, такие как приложение для обмена сообщениями Telegram, одобренным государством контентом.
С тех пор, как 24 февраля президент объявил о проведении в Украине «специальной военной операции», контроль над информацией стал еще жестче. Законы о цензуре запрещают репортажи со ссылкой на неофициальные источники. Называть войну войной — преступление. Протестующих задерживают за то, что они держат таблички с восемью звездочками — столько букв в русском языке означает «нет войне». Многие западные социальные сети и платформы, включая Facebook, Twitter и Instagram, были запрещены или заблокированы. Последние оставшиеся влиятельные бастионы независимых СМИ были вытеснены из эфира. Дождь , онлайн-станция TV , приостановил свои трансляции; «Новая газета », либеральная газета, редактор которой недавно получил Нобелевскую премию мира, прекратила выпуск; Эхо Москвы , популярная либеральная радиостанция, больше не вещает из своего давнего московского дома на 91.
2FM.
По мере того, как режим Путина переходит от относительно открытого авторитаризма к более закрытой диктатуре, меняется и его пропаганда. Телеведущие и гости представляют «спецвойсковую операцию» как часть более масштабного конфликта в защиту России. Государственные СМИ давно твердят о предполагаемом намерении Запада подорвать Россию и усилиях Путина по защите родины. Но там, где пропаганда когда-то стремилась в основном порождать пассивность, подвергать сомнению реальность и препятствовать участию в политической жизни, она все чаще стремится мобилизовать народную поддержку путинской войны, убеждая людей в том, что Россия подвергается нападению и победа — единственный выход. «Старые правила авторитарной жизни рушатся, требуется активное участие, — говорит социолог Грег Юдин.
Как и в любой стране, точное изображение зависит от того, какие медиа вы потребляете. Для россиян, имеющих желание и немного технически подкованных, неофициальная информация все же доступна. Но те, кто следит за официальными новостями, как это сделал The Economist от 11 мая, видят мир, созданный исключительно Кремлем.
Вот один день из жизни последователя Шоу Путина.
8:00
Вы просыпаетесь в своей квартире в новом многоэтажном доме на окраине Москвы. День серый, пасмурный и холодный. Твоя стареющая мать оставила копию Известия , популярная консервативная ежедневная газета, на кухонном столе. Просматривая первую полосу, вы натыкаетесь на знакомые сюжетные линии: украинские нацисты, западные махинации, русский героизм.
11:30
Вы сканируете свой телефон на работе в медицинском центре. Вкладка актуальных новостей ВКонтакте , самой популярной социальной сети России, указывает на канал о «ситуации вокруг Украины».
Новости советского телевидения 1970-х и 1980-х были скучными. Анкоры читают монотонно хроники (кинохроника) от статичных студий. Хотя чиновники Коммунистической партии надеялись использовать это средство для мобилизации людей, результатом стало успокоительное. В начале правления г-на Путина российское телевидение создало мир, в котором, по словам писателя Петра Померанцева, «ничто не является правдой и все возможно».
Государственные СМИ высмеивали предупреждения Запада о надвигающемся вторжении и поначалу казались ошеломленными, узнав о приказе Путина. «Многие думали, что все это останется в рамках информационной войны», — говорит Мария Борзунова, ведущая передачи об официальных СМИ на Дождь , интернет-телеканале. Некоторые журналисты драматически ушли, например, Марина Овсянникова, продюсер Первого канала, главного российского телеканала, чей протест в прямом эфире попал в заголовки газет на Западе. Большинство поддерживало машину в рабочем состоянии, будь то из-за верности системе, коллегам или близким.
В начале войны репортажи носили триумфальный характер. Журналисты предполагали, что «спецоперация» будет завершена в течение нескольких дней или недель. Комментаторы ставили под сомнение государственность Украины, предупреждали о нацистах, обвиняли Запад в культивировании этих нацистов и настаивали на том, что украинский народ ждет освобождения. Многие повторяли одно из первых объяснений Путина вторжению: если бы Россия не нанесла превентивный удар, она подверглась бы нападению.
Поскольку конфликт затягивается, тон становится все более истеричным. Хотя боевые действия в Украине по-прежнему являются «специальной военной операцией», они изображаются лишь как один из фронтов войны с Западом. Санкции — доказательство намерения Запада свергнуть Россию. Воспоминание о прошлых травмах вызывается как свидетельство того, что Россия выдержит любые трудности.
Г-на Путина часто называют верховным главнокомандующим, а не его титулом президента в мирное время. «Они много говорят о том, как строят новый мировой порядок, о том, что настал их момент в истории, чтобы закончить Гегемония США », — говорит Фрэнсис Скарр, который отслеживает российские СМИ для службы мониторинга BBC .
Зверства происходят, но как зеркало того, что видят западные зрители. Мирные жители в Буче, городе к северу от Киева, были убиты не российскими войсками, которые ненадолго оккупировали этот район, а украинскими солдатами. Западные спецслужбы расставляли тела на дорогах, чтобы их могли найти журналисты. «Иногда у меня возникает ощущение, что мы живем на двух разных планетах с одними и теми же объектами, — говорит Жанна Агалакова, бывший корреспондент Первого канала, уволившаяся из-за войны. Российские СМИ «рассказывают о Мариуполе, где российские танки встречают с цветами». Западные СМИ «рассказывают о разрушенном городе и о людях, которые ходят по улицам, заполненным кусками человеческих тел».
Зрителям рассказывают, что российские войска проявляют особую осторожность, чтобы избежать жертв среди гражданского населения, что сложно, потому что украинские нацисты обычно прячутся в многоквартирных домах. Российское телевидение использует это якобы предостережение, чтобы объяснить, почему операция длится так долго. Если это вообще признается, жертвы изображаются героями. Потопление в Черном море флагманского крейсера проекта
В 2014 году аналогичные утверждения использовались для попытки оправдать аннексию Крыма Россией и ее первоначальное вторжение в восточную Украину. Однако в то время «нацизм» был просто угрозой для русскоязычного населения Украины. Нынешний рассказ фокусируется на угрозе самой России. Под угрозой само существование России как нации, русская история, русская культура и право быть русским. Параллели с Великой Отечественной войной напоминают о праведной экзистенциальной борьбе с нацизмом.
К внутренним предателям относятся с презрением. Официальные СМИ говорят о чистке страны, возвращаясь к формулировкам, использовавшимся во время сталинского террора 19-го века.30-х годов или во время кампании против «космополитов» (читай «евреев») после Второй мировой войны. Риторика пропитана новой религиозностью. Ведущие вызывают идею священной войны, рассказывая зрителям, что Бог на стороне России против злых западных сил, которые ее окружают.
18:00
Когда вы едете домой, застряв в пробке на Третьем транспортном кольце, вы ловите новости по радио. Как обычно с 24 февраля доминирует спецоперация в Украине.
Нажмите, чтобы включить звук
Разговоры о биолабораториях кажутся фантастическими, как что-то из научной фантастики. Но ведь столько жизни было с начала пандемии. Вы до сих пор точно не знаете, кто такой Сорос, но если он замешан, это должно быть плохо. Вас не удивляет, что американцы так поступили.
21:00
После ужина вы отдыхаете перед телевизором.
Нажмите, чтобы включить звук
Его монолог, произнесенный в стильной студии, имеет четкий набор сообщений. Запад стремится не меньше, чем к полному уничтожению России, г-н Путин пользуется доверием российского народа, и вам пора продемонстрировать свою поддержку. Вы встаете, но только для того, чтобы взять пиво из холодильника.
Михаил Кацурин, владелец ресторана в Киеве, 24 февраля проснулся от звуков взрывов. Через несколько дней он позвонил отцу, который живет в маленьком городке в России. «Я позвонил и сказал: «Папа, нас начали бомбить, Россия вторглась в Украину», — вспоминает Кацурин. «Он сказал: «Нет, Миша, это все украинская пропаганда — на самом деле это мирная операция, и русские герои спасают тебя от нацизма».
Многие украинцы и антивоенные русские пережили подобный опыт, разговаривая с друзьями и родственниками в России. С началом войны россияне стали больше смотреть телевизионные новости.
Из десяти самых просматриваемых программ в первую неделю мая девять были новостями и комментариями к текущим событиям, по сравнению с пятью годом ранее. До войны просмотр телевизора, как правило, коррелировал с более высокими рейтингами Путина.
Первый канал заменил развлечения дополнительными событиями. Новости и политические ток-шоу идут без перерыва с утра до вечера, за исключением коротких утренних сериалов о здоровье. На смену дневным шоу пришли программы типа «Антифейк», участники которых разоблачают западную «дезинформацию». Популярные государственные телеведущие, такие как вредоносный ястреб Владимир Соловьев, руководят мини-мультимедийными империями, которые распространяются через социальные сети и радио.
Опросы общественного мнения показывают широкую поддержку специальной военной операции, достигающую 80%. Но цифры сомнительные. «Общественное мнение предполагает существование публичной сферы, но в России она разрушена», — утверждает социолог Юдин. Вместо того, чтобы быть инструментом для измерения предпочтений, опросы стали средством контроля.
Открытое обсуждение войны практически невозможно. «Есть ощущение, что происходит что-то, о чем мы не можем говорить, потому что нам нужно держаться за наше чувство нормальности», — говорит г-н Юдин. «Как будто там лежит покойник, но мы не можем об этом говорить».
Несмотря на усилия пропагандистской машины, россияне не готовы массово жертвовать собой . Были сообщения о солдатах, отказывающихся идти на фронт; Два подростка были арестованы ранее в этом месяце за то, что бросили бутылки с зажигательной смесью в военкомат, что стало одним из девяти подобных инцидентов с начала войны, согласно «Новой газете Европа» , реконструированной версии легендарной российской газеты, которая была вынуждена закрыться. Кремль пока воздерживается от объявления войны войной и призывов к полномасштабной мобилизации и призыву — официальные лица понимают, что это будет непопулярным. «Говорят: «За Россию, за победу» — а что такое победа?» — спрашивает г-н Колесников из Фонда Карнеги за международный мир.
Россияне по-прежнему могут получить доступ к неофициальной информации. Ютуб не забанили. Команда лидера оппозиции Алексея Навального собирает там большую аудиторию; многие ведущие из Эха Москвы , популярной либеральной радиостанции, теперь вещают на сайте. В Telegram есть каналы всех политических мастей. Доступ даже к запрещенным сайтам возможен с помощью виртуальных частных сетей ( VPN ). По данным компании Appfigures, число скачиваний десяти самых популярных программ в России выросло до 700 000 в день в течение месяца после начала войны по сравнению со средним показателем в 16 000 в день до этого. «Современные люди с гаджетами могут смотреть и читать что угодно, — говорит Колесников.
И все же запреты возымели действие. До войны около 30% россиян использовали Instagram каждый день. По данным исследовательской фирмы Mediascope, к концу апреля эта доля упала до 10%. До войны Эхо Москвы имело 3-миллионную аудиторию по стране. У его реинкарнации на YouTube всего 550 000 подписчиков.